Жизнь вокруг рояля | интервью еженедельника 7 дней

- Всем вашим поклонникам известно, что вы познакомились с будущей женой по фотографии…

- Это правда. Девять лет тому назад, весной, я был в гостях. После чая-кофе-разговоров хозяева вытащили фотоальбом, и мы уселись его разглядывать. Вдруг я увидел фотографию Лены. С обычного поляроидного фото на меня смотрела красивая молодая девушка. Очаровал ее взгляд, прямой и добрый. И я не смог придумать ничего остроумнее, как спросить: а нельзя ли с ней познакомиться? «Надо попробовать позвонить», — ответили мне. Позвонили. Случайно застали Лену дома: в Москве она была проездом. (Тогда Лена работала экономистом в австрийской фирме и много времени проводила за границей. Там же, в Вене, некоторое время училась ее дочка Ольга. Лена и сама планировала перебраться туда насовсем. – Прим. ред.)

- Лена обрадовалась, что с ней хочет познакомиться знаменитый певец?
- Не совсем. Итак, я поступил довольно банально: попросту пригласил Лену с подругой, которой принадлежал фотоальбом с той самой судьбоносной фотографией, на съемки телепрограммы во Дворец спорта в Лужниках. Это было 21 марта. Я играл на рояле, пел. У меня были длинные волосы, весь из себя романтический юноша, студент консерватории и к тому же уже известный артист. А она… Она была холодна и неприступна… Однако надо отдать мне должное: несмотря на отсутствие опыта, довольно юный возраст — мне было всего 22 года — я сразу разглядел в ней свою судьбу! В тот раз после выступления во Дворце спорта я спешил в консерваторию на занятия с профессором (обычно индивидуальные занятия с профессорами назначались на вечер). А потом мы снова встретились, в ресторане: я и Лена все с той же подругой. Я вручил обеим по букету, мы мило посидели — и разъехались каждый в свою сторону. Проводить Лену мне не удалось: она сама была за рулем. К тому же не просто за рулем, а за рулем новенькой «БМВ», тогда как я ездил в ту пору на «девятке».

- То есть вы не поразили ее воображение особым шиком…
– Честно говоря, меня немного смутило это обстоятельство… А через некоторое время я уехал на гастроли в Сибирь. И там, в Сургуте, неожиданно для себя испытал некое томление… И понял, что происходит: зародилось чувство. Я не был уверен, взаимно ли оно. По крайней мере, Лена меня не «отшивала». И благосклонно принимала мои приглашения: вскоре по возвращении из Сибири я повел ее на прием в немецкое посольство. После приема зашли к ней. Она жила неподалеку, на Ленинском проспекте. Потом гуляли на Воронцовских прудах. Мы стали встречаться. В конце концов мне стало недостаточно такой формы ухаживания…

-И?
– И однажды я пошел на хитрость. Как-то я засиделся у Лены допоздна. Собираясь по обыкновению домой, я заявил, что забыл ключ от своей квартиры. А родители якобы как назло уехали, так что домой я при всем желании попасть не смогу. Сработало! «Пожалуйста, можешь переночевать», — сказала как ни в чем не бывало моя возлюбленная. И постелила мне на отдельном диванчике… Надо заметить, что Лена жила тогда в однокомнатной квартире, мой диванчик был в опасной близости от нее, но… Когда на следующий день мне опять захотелось остаться, Лена уже не спрашивала, почему.Хотя и вторую ночь я провел все на том же диванчике… Думаю, в конце концов Лену подкупило мое целомудренное к ней отношение (которое объяснялось, кстати, довольно просто — моей природной стеснительностью). В результате все получилось само собой. Очередной ужин с красным вином в ресторане плавно перетек в чаепитие у Лены, и об утраченном ключе и диванчике уже никто не говорил.

- А наутро вы перевезли имущество и…

- У артиста все имущество умещается в дорожной сумке, и дело совершенно не в этом. Главное — рояль, который вряд ли поместился бы в Лениной квартире. Из-за этого каждое утро я вынужден был пулей лететь домой — к роялю, чтобы подготовиться к вечернему занятию с профессором. И это повторялось изо дня в день: я буквально разрывался между любимой женщиной и роялем. С одной стороны, мне хотелось все время быть с Леной, и в то же время, закрывая глаза, я видел своего профессора!

- Но жизнь все же сама собой, плавно и незаметно для обоих, превратилась в совместную, а поворотным моментом в судьбе стал ловко «забытый» вами ключ?
- Лишь в некоторой степени… Окончательно Ленино сердце было покорено несколько позже, в конце весны. В консерватории шли классные концерты (не в смысле «потрясающие», а от слова «класс», учебный класс профессора такого-то, то есть отчетные студенческие концерты). Естественно, я пригласил Лену. Как это обычно бывает, выступали студент за студентом, а в финале должен был сыграть сам учитель. Зал был полон юных девушек, и этот факт не мог не удивить Лену: сколь сильно, оказывается, тянется молодежь к прекрасному! И как активно посещает концерты классической музыки, даже когда выступают всего-навсего московские студенты! И вот подошла моя очередь. Я отыграл программу и поклонился. Девушки отреагировали очень бурно, помчались на сцену и завалили меня цветами. Потом Лена призналась мне, что этот момент стал для нее откровением и потрясением. Как, собственно, и следующий: буквально в одно мгновение зал опустел. И те студенты, которым выпало играть после меня, и сам профессор выступали уже перед полупустым залом: мои поклонницы удалились.

- То есть Ленино сердце было покорено раз и навсегда. Однако для того чтобы жить одной семьей, вам предстояло покорить еще и сердце дочки своей возлюбленной.
– Летом Оля была на каникулах у Лениных родственников. А когда лето пошло на убыль и ребенку предстояло вернуться домой, Лена задала мне вопрос: «Как, Димочка, будем жить?» Вопрос как вопрос, однако в нем сквозил довольно ясный подтекст: мол, ребенок возвращается, освободите-ка, молодой человек, жилплощадь…

- Лена, что же он вам ответил?
Лена: Дима ответил красиво и зрело: «Как? Просто будем жить».

- То есть вы поставили дочку перед фактом: теперь в ее доме живет еще и этот «дядька»?
– Дмитрий: Упаси Господи! На какое-то время мне пришлось вернуться к родителям, чтобы не травмировать детскую психику. Знакомились мы с Олей на нейтральной территории, ходили на концерты… Оля сначала стеснялась, было очень трудно ее разговорить… Конечно же она видела меня по телевизору. Лена рассказывала такую историю: когда Оле было четыре года, она, слушая песни Маликова и Белоусова, постоянно пытала Лену: «Мам, кто тебе больше нравится, Маликов или Белоусов? Ну почему Белоусов?! Маликов же лучше!»

- Выходит, устами ребенка…
Лена: И не только устами ребенка! Вы не представляете, что я сейчас вспомнила! И тебе, Дима, между прочим, я никогда этого не рассказывала… За несколько лет до нашей с Димой встречи я была в гостях. Там познакомилась с одной дамой, которая умела гадать на кофейной гуще. Конечно, захотелось узнать свою судьбу, то ли в шутку, то ли всерьез. Когда гадалка взяла мою чашечку, то рассказала про все, что со мной в жизни приключилось, напророчила предстоящий развод. Но главное, что она мне сказала… никогда не поверите! «Я вижу около тебя человека, и в руках у него микрофон. Это певец!»

Дмитрий: А у меня, между прочим, тоже было судьбоносное предсказание от Тамары Глобы. Лет семь назад. Мы с Леной давно хотели ребенка, но тогда Тамара сказала: «Я пока ребенка не вижу. Попозже, годам к 30…» Так и вышло. У меня день рождения 29 января, и когда мне исполнилось 30 лет, через две недели, 13 февраля, появилась на свет дочка Долгожданная. Мы действительно много лет о ней мечтали. И когда пару лет назад занялись строительством нашего дома, при планировке очень осторожничали. И никакой «детской» в чертежи не вносили. Первым делом определили место для рояля, а вокруг него – все остальное.

- Рояль – тот самый, к которому девять лет назад Дима отправлялся по утрам из Лениной квартиры?
Дмитрий: Нет, Лена подарила мне на 30-летие не только дочку, но и шикарный «Стейнвей». Романтичного цвета слоновой кости. А тот, к которому я удирал когда-то от возлюбленной, мы оставили на старом месте — решили не разрушать музей нашей любви… Получилось, что новый дом мы распланировали, танцуя от нового рояля. Честно говоря, мы все-таки добавили в планы «лишнюю» комнату. На всякий случай. Мы боялись называть ее детской, хотя… Наши отношения давно дошли до готовности к деторождению, а ребенок все не спешил появляться на свет. Мы о нем мечтали — а он не спешил… Так в чертежах нашего дома и значилось: наша спальня, спальня Оли, студия, библиотека и… Началась стройка, заложили фундамент, возвели стены, занялись поисками дизайнера. Оказалось, что это весьма и весьма затруднительно. Не удалось встретить такого, с кем мы нашли бы полное взаимопонимание. Тогда Лене пришлось накупить книг и журналов по интерьеру, архитектуре и дизайну — и засесть за изучение этой литературы. Я иногда к ней присоединялся, и в результате мы не только придумали, как оформить наш дом, но и увлеклись архитектурой и живописью, особенно конца XIX — начала XX веков.

- И вот вы строили-строили и, наконец, построили…
Да, когда наш дом был готов почти полностью, ребенок решил, что ему пора появляться на свет! Лена забеременела в то время, когда мы столь усердно изучали книги по искусству, ходили в антикварные салоны, в Пушкинский музей, выбирая стиль для нового дома. Я совершенно уверен: все сложилось как нельзя лучше! Для рождения красивого человека родители должны смотреть на красивые вещи, красиво думать, не злиться, любить – причем не только друг друга, а все вокруг себя. Жизнь вообще должна быть наполнена любовью.

- Теперь дочке уже год, что переменилось в жизни?
- Я стал раньше просыпаться — чтобы подстроиться под Стефанию. Никогда в жизни я не вставал в девять утра! Оказывается, и могу, и хочу — иначе, если поваляться подольше, дочку уже уложат спать, а мне хочется ее потискать, поиграть для нее на рояле — она это очень любит. А ее любимое музыкальное произведение — песня «Отпусти XX век». Она млеет, когда слышит ее по радио и телевизору. Лирика, да и только!

- Кто придумал это имя — Стефания?
- Мы долго думали, как назвать ребенка. Целый месяц или даже больше. Каждый день мы размышляли, изучили кучу справочников. Хотелось найти имя редкое и красивое, и все-таки не совсем иноязычное. Крестили ее как Стефаниду. А дома зовем Стешенькой. А тут недавно ее двоюродный брат Димочка (сын сестры Дмитрия Маликова — Инны, ему два года. — Прим. ред.) изобрел еще один вариант: Теся. Прижилось. Теся откликается на все имена.

- А что сейчас поделывает ваша старшая дочь?
– Оля окончила два последних класса средней школы экстерном и поступила в МГИМО, на факультет международных экономических отношений.

- Кстати, мы как-то не осветили один очень важный момент: женаты ли вы официально?
- Да. Причем все вышло абсолютно спонтанно. Даже забавно! Мы расписались в тот же день, когда и регистрировали ребенка. В загсе нам сообщили, что сначала Лене придется зарегистрировать дочку на себя, как матери-одиночке, поскольку официально мы с ней не расписаны. А уж потом мне предстоит принять отцовство. И я предложил: давай распишемся, это будет проще! «Но только если это недолго!» — согласилась Лена. «Можно ли оформить брак и зарегистрировать ребенка параллельно, и побыстрее?» — спросили мы в один голос работников загса. В общем, и с тем, и с другим мы уложились в 15 минут! Думаю, это рекорд в деле записи актов гражданского состояния, и к тому же двойной. К слову, большое спасибо сотрудницам загса: если бы не их расторопность, ничего бы не состоялось.

- Когда же годовщина вашей свадьбы?
Лена: Надо посмотреть в паспорте! Мммм… 28 марта.

Дмитрий: Действительно, это для нас не дата. Наша дата — 21 марта, день знакомства. Ее мы и отмечаем. Все-таки это уже девятилетняя семейная традиция!

Новикова М. Дмитрий Маликов: жизнь вокруг рояля // Семь дней. – 2001 – №9 (26 февраля – 4 марта). – с. 38 – 45.

Вы можете поделиться с друзьями этой новостью! Для этого нажмите одну из кнопок ниже.