Эстрадный конкур Дмитрия Маликова

19-летний певец Дима Маликов — звезда отечественной эстрады. Тем не менее, он счастливо избежал «звездной болезни».

Беседуя с ним, никогда не знаешь, началось ли уже, собственно, интервью. Вместо того, чтобы вещать о своем творческом пути, он сам выспрашивает собеседника: о жизни, о последних впечатлениях. Охотно поддерживает разговор на любую тему. И вдруг из вроде бы беззаботной беседы вырисовывается образ артиста.

— Дима, ты занимаешься спортом?

— Я отчаянный футболист. К сожалению, в последнее время мне мало удается играть в футбол. Переключился на малый теннис. С удовольствием играю и в большой, но с кортами у нас сложно. Может, поможете.

А вообще всегда много времени занимает учеба: после музыкальной школы я окончил училище при консерватории. Сейчас поступил на фортепианное отделение Московской Государственной консерватории имени П. И. Чайковского. Вижу себя серьезным пианистом.

Выдаются и свободные часы. Но большие компании меня не привлекают. Я не пью, не курю — в этом смысле не могу разделить веселье. Мне гораздо интереснее поговорить с человеком.

А спортом артист обязательно должен заниматься. У меня большие планы, цели, надо держаться в форме. Думаю даже обратиться за советами к профессиональным тренерам.

В одном из клипов я снимался верхом на лошади. Но вы бы видели, как это выглядело за кадром! Еле забрался, чуть не выпал из седла. Пришлось тренироваться. Я вообще считаю, что все надо делать не кое-как, а добросовестно. В общем же, мне кажется, что даже у самого занятого человека всегда есть свободное время. Проблема в другом — как его интересно и с пользой провести. Чем у нас человек может заняться на досуге? Сами знаете, особенно нечем.

О чем тут долго говорить, если без популярности иной раз даже не… пообедаешь. Недавно на гастролях подходим к ресторану. Свободных мест нет. А администратор еще и отругала, хлопнула дверью. Но потом узнала меня. Выяснилось, что у нее дочка моими песнями увлекается. Нас сразу же провели за столик, обслужили культурно. Выходит, и места были, и даже некоторый запас вежливости. Однако получается, что все это можно разве как в лотерею выиграть.

Моя тринадцатилетняя сестра Инна занимается каратэ. Боевая девочка. А я не уверен, что это здорово. Но с другой стороны, ведь молодежь сейчас неспроста сверх всякой меры увлекается единоборствами. Жизнь, как говорится, заставляет.

— Твоя творческая судьба складывается успешно. Кажется, единственная была сложность — с лошадьми. Многие расценивают твое искусство «через запятую» с «Ласковым маем», Женей Белоусовым и Пресняковым-младшим. Иными словами, ставят всех вас в один ряд. Скажи, среди твоих консерваторских педагогов есть такие, кто считает, что все это несерьезно?

— Конечно, есть. Это — сложная ситуация. Одни в принципе считают эстраду пустым делом и других мнений не допускают. Правда, среди педагогов есть и такие, кому нравится. Лично я не всем доволен. Но стараюсь, чтобы понравилось и мне, и слушателям. Это для меня главное. Я давно заметил: если нравится мне, то обычно и залу.

«Ласковый май» записал уже пять своих альбомов. Теперь видно, что от них можно ждать только подобных песен. А от меня, надеюсь, можно ждать чего угодно. Стараюсь не останавливаться, знание классической музыки помогает мне искать новые формы. Не считаю, что у меня супер замечательные песни. В основном, про любовь. Многие упрекают: «Романтический мальчик, берешь только внешностью, лирикой». Может быть, доля правды в этом есть. Но для меня в песне важнее музыка. Чтобы понять, наверное, надо быть музыкантом, причем самому заниматься поп-музыкой. А неподготовленному слушателю кажется, будто на эстраде звучит одно и то же. Но детали-то совершенно разные. Это и должен различать музыкант.

Скажем, Белоусов… Это другое направление. Ближе всех по ощущению для меня Владимир Пресняков. Мы с ним приятели с пятилетнего возраста, он старше меня на два года, наши родители вместе работали в «Самоцветах». Это яркий талант, хотя непонятно, куда пойдет его творчество. Он сейчас, по-моему, на перекрестке.

Меня привлекает обработка, звучание. Ну как фирменная вещь и «самострок». Разница — в аранжировках.

— Ты сам пришел к мысли заняться эстрадой и именно этим направлением? Или родители посоветовали? Некоторые полагают, что успех тебе обеспечил папа… У тебя в репертуаре всего пять песен, не маловато ли?

— Никто меня не заставлял заниматься. Родители настраивали на серьезное образование, а что в перспективе — было неясно, ни мне, ни им.

Я увлекся эстрадой лет с тринадцати. Однако лучшие свои песни сочинил за последний год, и это не так уж мало — пять песен для такого срока.

На ТВ у меня большие проблемы. Впрочем, как у всех. Никогда нет гарантии, что будешь в передаче. Можно месяцами ходить по телецентру и — ничего, а потом вдруг встретишь человека, у которого передача «горит», и он тебя срочно поставит. Могут быть придирки к любому нормальному тексту: слово не понравится, и все. Часто решает только случай. Хотя, в конечном счете, главной гарантией все же является качество твоего творчества.

Отец помогает мне как менеджер и как добрый, умный, современный папа. Это — много, я согласен. Сам я не пишу текстов. Чаще пишу сначала музыку, потом отдаю ее человеку, которому верю. «До завтра!», «Студент» и «Брачный кортеж» мы создали вместе с Сашей Шагановым, он писал также тексты для рок-группы «Черный кофе». «Ты моей никогда не будешь»— стихи Давида Самойлова. «Лунный сон» — современная поэтесса Лилия Виноградова.

Фонограммы в студии записываю полностью сам — с помощью клавишного компьютера. Кроме партии гитары. Здесь мне помогали Виктор Зинчук и музыкант группы «Мираж» Алексей Горбашев — очень разноплановый человек, который играет все, от диско до хэви метал.

Иметь собственную концертную аппаратуру мне пока не по карману. Да и музыкантов не смог бы «прокормить», не так часто гастролирую. На западном концертном рынке без собственной группы нельзя. Так что придется решать и этот вопрос.

В музыке хочется сохранить фольклорную основу. Не в тривиальном смысле, а чтобы было изнутри. Не народная песня в обработке — настроение ее передать стремлюсь. Чтобы в дискотечной музыке видна была индивидуальность, что-то лично мне присущее, чтобы ощущалась принадлежность к своей культуре, к своей земле. По-моему, это поднимает интерес к нашей музыке во всем мире.

Мы, вероятно, совпадаем с тем же Белоусовым в том, что не хотим нагружать людей в юном возрасте философией. Хочется, чтобы слушатели получали удовольствие от музыки, танцевали, раскрепощались. Я стремлюсь, чтобы образ был светлым. Это, пожалуй, основное. Самые лучшие образцы поп-музыки всегда мажорные. Причем, написать песню в мажоре гораздо сложнее, чем в миноре. В мажоре, если не получается, сразу заметна дешевка. Поэтому основная масса дискотечных песен написана в миноре. А я стараюсь писать хорошие мажорные песни.

И во внешности стремлюсь к «дорогому» образу. Нести благородство по мере сил. Мне мечтается перенять вкус к культуре от XIX века. Правда, не всегда удается это сделать по той простой причине, что просто негде взять. Даже костюмы, какие хотелось бы, достать трудно.

— Знаю, у тебя есть собака породы «колли». Как ее зовут?

— Стинг, это в честь моего любимого певца. С английского это слово переводится как шалопай.

Кстати, о любимых певцах. Когда-то огромное влияние на меня оказал Ник Кэршоу. Сейчас хотел бы работать в том же жанре, что Питер Габриэль.

Что еще сказать? Я не тороплюсь выпускать диск на фирме «Мелодия». Качество, здесь, как правило, невысокое. А нам надо поднимать планку отечественной поп-музыки. Вот этим, собственно, и занимаемся мы — люди эстрады. Каждый в меру своих сил и возможностей.

Нина ТИХОНОВА, кандидат искусствоведения

журнал Спортивная жизнь России, 1990 год

Вы можете поделиться с друзьями этой новостью! Для этого нажмите одну из кнопок ниже.