Дмитрий Маликов: «Теперь я молодой дирижер» | интервью порталу Фонтанка.ру

26 февраля Дмитрий Маликов выступит на сцене БКЗ «Октябрьский» с программой «Проникая в сердце». После долгого отсутствия на главных сценах Петербурга популярный певец, композитор и пианист, народный артист России вернулся, чтобы познакомить зрителей со своими экспериментами в стиле «кроссовер», сочетающем классику и поп-музыку.

– Дмитрий, в 90-е вы давали концерт за концертом на самых престижных сценах Петербурга, но затем, видимо, разлюбили наш город?

– Нет же, я по-прежнему приезжаю раз в два-три месяца, но это не афишные концерты. Вот в конце декабря пел на Дне энергетика в Ледовом дворце. А в «Октябрьский», один из моих любимых залов, действительно давно не приезжал. Так что у меня настроение вдохновенное, приподнятое. В последнее время словно второе дыхание открылось. Осенью проехал с туром по Сибири. Затем был тур по Франции, где мы дали 40 концертов. И вот получил долгожданное приглашение провести творческий вечер в БКЗ, где хочу представить всё лучшее, что у меня собралось за 20 лет музыкальной карьеры: инструментал, классика, песни. Будут гости: мой отец Юрий Маликов, камерный оркестр, мужской хор Валаамского монастыря, балетные артисты. Надеюсь, выйдет не скучно, динамично, на два с половиной часа. И только с живым звуком. Мы используем много видео, у меня хорошие музыканты.

– Дима, помню, в конце 90-х вы одним из первых российских артистов завели свой сайт, а теперь вы – твиттероман. Ваши посты то и дело появляются в сети…

– Не твиттероман, но мне нравится такой формат, чтобы делиться впечатлениями, выкладывать видео. Мои сообщения дублируются на сайте и на моих страницах в социальных сетях. Я пригласил специалиста, который занимается всеми ресурсами, связанными с инструментальной музыкой, которые функционируют в сети, чтобы там было и мое присутствие. Сегодняшний интернет позволяет человеку с любого конца света коммуницировать со всем миром, и никто не знает, куда эти ниточки приводят. Вдруг выяснилось, что на одну из моих «инструменталок», которая просто сопровождается непонятной фотографией, там нет ни клипа, ничего, – 400 тысяч просмотров. Для инструментальной музыки это много. И там комментарии на всех языках.

– А что скажете об интернет-популярности нашего «мистера Трололо» – Эдуарда Хиля?

– Потрясающий, вдохновляющий на подвиги пример. К сожалению, в интернете чаще всего «взлетают» номера с оттенком прикола, а они долго не живут. Сбывается пророчество Энди Уорхола, что каждый становится знаменитым только на 15 минут. Но я все-таки стараюсь к людям прийти «поглубже» и задержаться подольше.

– А киномузыка вас привлекает? Вот ведь как легко вошел в киномир Игорь Корнелюк, что не мешает ему оставаться действующим поп-гастролером.

– Рад, что у Игоря всё так счастливо сложилось. Для меня главное – что я продолжаю быть действующим, востребованным артистом. Да и киномузыка – вещь в большей степени прикладная, к сожалению. Потому что мелодии, по мнению большинства режиссеров, только отвлекают от картинки. Хотя от большого и серьезного проекта я не откажусь. Вот недавно получил интересное предложение от режиссера Павла Чухрая написать музыку к художественному фильму, которым он занимается много лет. Сюжет связан с историей испытаний водородной бомбы в Казахстане. На этом фоне разворачивается любовь московского инженера к казахской девушке. Романтическое чувство, а вокруг взрывы, искореженные судьбы.

– Одно время вы держались в телевизионной звездной обойме, выступали почти в каждом ТВ-проекте. Но теперь вас на телеэкране почти не видно.

– На телевидении сейчас вообще музыки маловато. А в танцевальные, ледовые реалити-шоу я не рвусь, они далеки от музыки. К тому же на ТВ нынче востребованы артисты с юмористической составляющей, а это не мой конек. Да, я проигрываю на этом поле, но у каждого свое амплуа, и от сокращения телеэфиров я не особо страдаю. Телевидение, в основном, эксплуатирует образы, оно не работает на артиста, а работает на себя. Мне же интересно не мелькать в каких-то шоу, а показать свой сольный концерт, как случилось года два назад с программой «Пианомания», которая вышла в эфир на НТВ.

– В конце прошлого года промелькнула новость, что Дмитрий Маликов дал грандиозный концерт в Париже. Это было имиджевое, закрытое мероприятие?

– Нет, это вполне серьезная история. «Symphonic Mania» – совместный проект французских продюсеров и мой. Идея заключалась в том, чтобы проехать с большой программой классической музыки по сорока городам Франции, причем выступая в больших залах. У них по всей стране существует сеть залов типа вашего Ледового дворца, чуть поменьше, на четыре тысячи мест. В Париже мы дали два концерта во Дворце конгрессов – зале на 3700 мест. Классика в оригинале, но с купюрами. Дивертисменты из классических популярных пьес, сопровождающиеся видеоизображениями, выступлениями живого балета, а также эстрадной сценографией.

– Стиль «кроссовер»?

– Да, совершенно верно. Только музыка звучит в оригинале, без электронных обработок. На сцену выходил французский драматический актер, который рассказывал публике интересные случаи из жизни Чайковского, Моцарта, Сальери, из истории создания произведений. Мы собрали два аншлага в Париже, два – в Каннах. Я хотел бы что-то подобное делать и у нас. Но понимаю, что очень сложно всё организационно, без государственной поддержки не обойтись.

– А во Франции была господдержка?

– Нет, там просто продавались билеты. Но там умеют продавать билеты. Спрос был огромный, люди просто осаждали дворцы спорта. Уточню, этот проект не рассчитан на аудиторию русскоговорящих эмигрантов, это другая история. Хотя говорить о сверхдоходах, когда на сцене 150 артистов, не приходится. В России еще и с залами проблема. Есть дворцы культуры на тысячу мест, но для нашего проекта этого мало, а дворцы спорта, как правило, запущенные. Так что пока в феврале направляюсь в Германию на переговоры о проведении такого же масштабного тура там.

– А как на Западе выглядела афиша вашего проекта?

– Крупно написано «Symphonic Mania», а внизу – «под руководством Дмитрия Маликова». Дело не во мне: я же не всемирная звезда! Дело в проекте, потому что проект качественный, востребованный, резонансный.

– С афиши вашего концерта в БКЗ на зрителя смотрит молодой, красивый, длинноволосый человек. Как-то не вяжется это с надписью на афише – «народный артист России». Как вы относитесь к этому своему званию?

– Выше этого в нашей стране для артиста ничего нет.

– А говорят, вскоре это звание упразднят.

– Мне кажется, такого не произойдет. Звание «народный артист» – это что-то такое наше, российское, советское, часть истории. Какой смысл от него избавляться?

– Дмитрий, вы стали еще и дирижером?

– Недавно начал этим заниматься. Беру уроки, серьезно к этому отношусь. Теперь я молодой дирижер. Такой кайф страшный. Когда у тебя получается, ты как полководец: перед тобой оркестр, ты руководишь полками, дивизиями, решаешь, кого выставить вперед, как держать оркестрантов. Я понимаю музыкантов, того же Спивакова, что любят дирижировать, даже где-то забрасывая свой сольный инструмент. Это очень приятное занятие.

– В интернете есть ваша фотография с Ричардом Клайдерманом, 57-летним французским пианистом, которого называют чуть ли не главным популяризатором фортепианной музыки в ХХ веке.

– Ричард Клайдерман – человек взрослый, у него был сумасшедший успех. Сейчас, пожалуй, такого пианиста-популяризатора нет. Есть скрипач Эндрю Риу. Его в России не очень хорошо знают, но он собирает в Западной Европе стадионы на уровне Мадонны. Специализируется на кроссовер-вещах, со своим Оркестром Иоганна Штрауса играет не только вальсы Штрауса, но и Шостаковича, может и «Калинку», и «Подмосковные вечера», и «Битлз». Европейцы это любят. У нас ближе всего «Хор Турецкого» к этой модели подошел, у него был массовый успех на таком полуоперном, полумюзикльном материале, но им проще, потому что у них вокал. Мне же трудновато. Я с «Пианоманией» напоролся на то, что людям тяжело слушать музыку новую и музыку авторскую, незнакомую. Они все-таки гораздо активнее и проще воспринимают какие-то известные вещи, а мне хиты переигрывать не очень хотелось. Но сейчас я нахожу компромисс в репертуаре, чтобы и свое присутствовало, и какие-то интерпретации классики.

– Наши зрители вообще разучились слушать фортепианную музыку – не в филармонии, а на эстраде…

– Я своим скромным трудом пытаюсь что-то изменить. Недавно на день рождения друзья подарили мне новый концертный «Стейнвей». Я купил два микрофона, рекордер, и в эти дни записываю фортепианную авторскую пластинку. Условно говоря, это «музыка для несуществующего кино», но она гораздо более насыщена мелодиями, чем то, в чем нуждается киномузыка на сегодняшний день. Одну из новых пьес сыграю в БКЗ.

– В свое время вы закончили с отличием Московскую консерваторию, выпустили несколько фортепианных альбомов, как пианист выступали с оркестрами Спивакова, Башмета. Тем не менее академические музыканты при упоминании фамилии «Маликов» часто морщатся.

– Да и не только они. На эстраде я тоже часто чувствую себя белой вороной. Это нормальные цеховые отношения. Посмотрите новый фильм «Черный лебедь» – как раз об этом. Я не идеальный человек, и музыкант не гениальный, но всегда старался в любом жанре и стиле быть честным. Я по-прежнему много занимаюсь и считаю, что на 41-м году жизни сделал качественный скачок как классический пианист.

Михаил Садчиков, «Фонтанка.ру»

Вы можете поделиться с друзьями этой новостью! Для этого нажмите одну из кнопок ниже.